В последние годы оппозиционные силы стараются шумно отметить очередную годовщину провозглашения Белорусской Народной Республики (БНР). 25 марта объявлено «Днем Воли». Давайте посмотрим, что это за «воля». Усилиями некоторых историков выпущено немало книг, брошюр и статей, в которых предпринята попытка доказать, что 25 марта 1918 г. – это одна из немногих исторических дат, «якія павінны памятаць і шанаваць беларусы». Почему же основная масса белорусов не поддерживает оппозиционную «волю», может это толерантность необразованного оборванца с дудкой-жалейкой или все же самоопределение самого белорусского народа?
Ознакомившись дополнительно с историей можно заметить, что на белорусских землях, в народе достаточно явно просматривается раскол. Вкратце его можно описать так: западные белорусы – преимущественно католики, русины-униаты, прозападные, выбравшие своими хозяевами „западные силы”, и восточные белорусы, преимущественно православные, провосточные, самоопределившиеся в сторону востока. Однако важно заметить, что именно эти провосточные белорусы сохранили свои территории, построили своё суверенное государство и удерживают его до сих пор. Давайте рассмотрим явления и тенденции, предшествовавшие этому событию. Безусловно, истоки белорусской государственности уходят в глубину веков. Ее элементы отчетливо проявились в Полоцком и Туровском княжествах, Великом княжестве Литовском. Однако окончательно вопрос о государственном самоопределении белорусских земель был поставлен в начале ХХ века, когдапод воздействием революционных событий 1917 г. встал вопрос о Беларуси, проблема этнических, а впоследствии и государственных границ стала одной из важнейших. И тогда не было единства в вопросе о национальной государственности. Представители либеральной ориентации придерживались мнения о необходимости добиваться национально-государственной автономии Беларуси в составе Российской Федеративной республики. Партии и организации либералов считали, что Беларусь является не национальным регионом, а только областью, имеющей свои особенности этническо-культурного характера. Требование автономии для Беларуси в составе Российской Федеративной республики было основополагающим в программах партий демократического направления. Однако в программе наиболее влиятельной демократической партии — Белорусской социалистической грамады — утверждалось требование полного самоуправления Беларуси со своим законодательным органом Краевой Радой. И вот 1-ая Мировая война пришла на нашу землю. Германские войска оккупировали большую часть территории Белоруссии. И на этих, оккупированных немцами землях, появляется Белорусская Народная Республика (БНР).
Провозглашенная умеренными интеллигентами-социалистами в марте 1918 г. Белорусская Народная Республика (БНР) ориентировалась на тогдашние образцы европейской демократии, но так и не стала государственным образованием, поскольку практически все властные полномочия в тот момент принадлежали администрации германских оккупационных войск. Отсутствовали местные органы власти, судебная, финансовая системы. Может ли такое образование, лишенное практически всех атрибутов власти, подконтрольное военным оккупационным властям, называться вольным? Что за воля была получена белорусским народом от германских властей, управлявших их землями? Играть на дудках? Рада БНР пыталась получить якобы независимость при помощи внешних сил, что было её ошибкой. 25 апреля 1918 года она направила телеграмму германскому кайзеру Вильгельму II, в которой выражалась благодарность «за освобождение Беларуси немецкими войсками из тяжёлого гнёта чужого господствующего издевательства и анархии». «только под защитой Германской империи видит край свою добрую долю в будущем», - отмечалось в телеграмме. Телеграмма кайзеру вызвала политический кризис, который привел к расколу БСГ и Рады БНР. БСГ раскололась на три части. Вскоре был сформирован новый состав народного секретариата, высказавшийся за сотрудничество с оккупантами. Здесь нужно сказать, что белорусы уже знали «добрую» долю под «защитой» Речи Посполитой. Не существовало ни школ, ни театра, ни книгоиздания на белорусском языке, все было полонизировано. Даже знаменитый Литовский статут использовался не на старобелорусском языке, как думают некоторые, а на польском. Такие действия всё более отдаляли руководство БНР от белорусского народа, лишали Раду и правительство самопровозглашённого государства его поддержки.
Немецкие оккупанты даже и слышать не хотели о какой-то независимости БНР. Функции правительства БНР ограничивались половинчатыми полномочиями национального представительства при германской оккупационной администрации.Не признали БНР и ведущие европейские государства, а также США. На Парижской конференции французские дипломаты правдиво и откровенно заявили Антону Луцкевичу, министру иностранных дел национального представительства БНР: «Если бы Вы имели хоть клочок земли, где бы Вы были хозяевами, вопрос о международном признании независимости был бы решен положительно и Вам была бы дана помощь».
Тем не менее, попытка провозгласить независимость БНР имело определенное значение для создания белорусской государственности, поскольку привлекала внимание общественности, в том числе и в Советской России, к белорусским проблемам. Не принимая БНР как таковую, белорусский трудовой народ все чаще высказывал намерение создать белорусскую государственность на советской основе. Провозглашением 1 января 1919 г. Белорусской ССР был заложен прецедент создания политико-территориальной единицы с реальными атрибутами государственности в рамках советского строя. Образование БССР с функциональными центральными и местными органами власти – это в первую очередь результат продолжительной упорной борьбы левого крыла восточно-ориентированной белорусской интеллигенции, выражение чаяний всего белорусского народа. В принятии конкретных решений о создании белорусского советского государства, упор был сделан на то, что молодые советские национальные республики должны будут сыграть роль, с одной стороны, своеобразного «пояса безопасности» вокруг «форпоста социализма» – Советской России, а с другой, – плацдарма для дальнейшей экспансии социалистической революции на Запад. В то же время опыт гражданской войны, окончание иностранной интервенции, переход к мирному строительству свидетельствовали, что выжить поодиночке советские республики не смогут, как не смогут построить новое общество. В этих условиях начался переход к новому этапу государственного строительства – объединению республик в одно государство с общими для всех республик органами управления. Так в декабре 1922 г. возник СССР. При всей ограниченности реального суверенитета в советский период БССР отнюдь не была «фикцией». Так, например, РСФСР не имела собственной столицы и собственной национальной политики. Первый опыт реальной белорусской государственности имел огромное значение для развития белорусского народа на протяжении всего ХХ столетия.
1924 год ознаменовался тем, что руководящие органы правительства СССР, т.е. республик, входящих в ее состав и, главным образом, БССР, приняли решение о возвращении Белоруссии части её территорий. Эти события усилили просоветские настроения в Западной Белоруссии и среди эмигрантов. На Второй Белорусской конференции в Берлине в октябре 1925 года некоторые члены Рады БНР во главе с Александром Цвикевичем передали свои полномочия правительству БССР и признали Минск единственным культурным и политическим центром, на который должно ориентироваться белорусское движение за рубежом. Т. е. уже тогда часть оппозиции увидела правомочность такого пути государственного строительства.
С приходом к власти в Германии национал-социалистов среди части белорусской эмиграции снова замаячили необоснованные надежды на плодотворное сотрудничество с ними. Третий президент БНР Василий Захарка в 1939 году написал подробный доклад о политическом, экономическом и культурном положении Белоруссии, а также обратился с меморандумом к Гитлеру с заверениями поддержки. Во время войны Захарка оставался в Праге, а перед смертью в 1943 году передал полномочия Николаю Абрамчику, который в это время редактировал в Берлине белорусскую газету «Раніца», пропагандировавшую сотрудничество белорусов с немцами. Здесь мы вновь видим ту «волю», которую готовило нам, так называемое, белорусское правительство. Недавно были рассекречены данные о немецком плане реконструкции Минска с шестью площадками для расстрела граждан, с крематорием и т. д. Очень интересная воля.
Но и после 1945 года, после Нюрнберга, в 1947 году Абрамчик и его сторонники возобновляют свою деятельность. Это ли не предательство народа, которому война стоила 2,2 миллиона жителей (около четверти населения даже по явно заниженной советской статистике), а также огромных материальных потерь, эквивалентных почти половине стоимости довоенного национального богатства.
Известно о послевоенном сотрудничестве Рады БНР с ЦРУ. При аресте в 1952 году заброшенного в Белоруссию при содействии ЦРУ Ивана Филистовича, у него было обнаружено удостоверение представителя правительства БНР, подписанное Абрамчиком. Бывший федеральный прокурор США Джон Лофтус в книге «Белорусский секрет» утверждает, что белорусские диверсанты были завербованы американскими спецслужбами и тайно вывезены в США в обход американских законов для последующей борьбы с мировым коммунистическим движением.
«Вольная» эмиграция не признавала БССР и ее границ. После провозглашения независимости Белоруссии Рада БНР осторожно восприняла перемены в стране, не высказав своего официального отношения к Декларации о государственном суверенитете и принятию новой государственной символики (тогда были приняты бело-красно-белый флаг и погоня), хотя именно за такое развитие событий она боролась в эмиграции. В отличие от эмигрантских правительств Украины, стран Прибалтики, Польши, которые признали новые правительства в постсоветских и постсоциалистических странах и передали им свои полномочия, Белоруссия остаётся единственной страной Восточной Европы, имеющей свое, возможно, прогерманское или теперь уже проамериканское «правительство в изгнании» с их мечтой о «воле» под оружейными дулами оккупантов, как в 1918 и 1941-1944 гг.